17 Матрасы VEGAS Беларусь
ничего не слышали об отделе
полицейского управления, в котором я работаю. Вам что-то говорит название
"Особый отдел"?
- Да, вы правы. Я о нем никогда не слышал.
- Последние семь лет у вас почти всегда получалось ускользать от
преследований Регулярной службы.
- Ах, Мод, ну в самом деле...
- Наш отдел занимается людьми, чей индекс вредности неожиданно резко
повышается... достаточно резко, чтобы замигали наши индикаторы.
- Смею заверить вас, я не сделал ничего такого ужасного, что...
- Мы не следим за тем, что вы делаете. Вместо нас этим занимается
компьютер. Мы просто регулярно проверяем первую производную уже
изображенной кривой, помеченной вашим номером. И ваша кривая резко пошла
вверх.
- Невзирая на то, что вы явно ошиблись именем...
- Мы - самый эффективный отдел в структуре полиции. Хотите, считайте
это хвастовством. А хотите, просто примите как информацию.
- Ладно, ладно, ладно - замялся я. Хотите выпить?
Коротышка в белом пиджаке поставил перед нами два бокала, в
замешательстве осмотрел супер наряд Мод и удалился по своим делам.
- Спасибо, - она лихо ополовинила бокал, что было весьма неожиданно
для дамы с такими тонкими запястьями. - Преследовать многих преступников
совсем не выгодно. Возьмем к примеру ваших преуспевающих
вымогателей-рэкетиров - Фарнзуорта, Ястреба, Блаватского. И всех мелких
карманников, торговцев наркотиками, в
18 ТД Свислочь
тел
спросить не "спрятаться", а "улизнуть"...
- Продолжайте, - выдержка у нее была не женской.
- ...и все-таки почему вы пошли на контакт со мной в том баре?
- Я же сказала, что мы просто вращаемся в одном кругу. И вполне можем
оказаться в одном и том же баре в один и тот же вечер... коллега.
Теперь наступил мой черед приподнять брови.
- Видимо, это один из профессиональных секретов, которые мне вовсе не
обязательно понимать, а?
Двусмысленность ее улыбки вполне гармонировала с моим вопросом.
Впрочем, на ответе я и не настаивал.
День пробежал бестолково. Я вряд ли смог восстановить тот вздор, что
мы городили, сидя над усыпанными вишнями взбитыми сливками. Но оба
угробили столько сил, пытаясь выглядеть довольными, что вряд ли хоть один
из нас был в состоянии найти способ выудить у другого что-то значительное;
если вообще что-то значительное было сказано.
Потом она ушла. Я же остался наедине с грустными размышлениями об
обугленном фениксе.
А затем метрдотель таинственным шепотом пригласил меня на кухню и
поинтересовался насчет партии контрабандного молока (все свое мороженое
"Ледник" изготовляет сам), которую я ухитрился заполучить во время
последнего путешествия на Землю (кстати, можно только удивляться,
насколько мизерных успехов за последнее десятилетие там добились в
разведении молочного скота, да и фермеры глупеют на глазах; обмануть
Вермонтског
19 Цены на матрасы Вегас
ребу лицом, и большим пальцем провел по краю
портфеля.
Ястреб поежился и склонился над приоткрытым портфелем.
- Ух ты... - он вопросительно прищурил свои зеленые глаза - Можно
потрогать?
Я пожал плечами.
- Пожалуйста.
Он запустил в них костлявые, с обгрызенными ногтями пальцы - и извлек
из портфеля две. Потом положил обратно и достал еще три.
- Вот это да! - прошептал он. - Сколько все это стоит?
- Раз в десять больше, чем я надеюсь получить. Мне нужно просто
побыстрее от них избавиться.
Он опустил глаза и поболтал ногой.
- В любую секунду их можно выбросить в реку.
- Не прикидывайся дураком. Я пытался найти человека, который раньше
постоянно ошивался в том баре. Это был на редкость расторопный тип.
Оставляя за собой пенистую волну, по Гудзону неслось судно на
подводных крыльях. На палубе его уместилось с десяток вертолетов - скорее
всего их везли на аэродром береговой охраны, что неподалеку от Веррасано.
Страх, навеянный Мод, заставил меня еще некоторое время переводить взгляд
с мальчишки на транспортное судно и обратно. Но вот уже судно с гудением
скрылось в непроглядной тьме.
- Но сегодня моего человека слегка порезали, - продолжил я.
Ястреб деловито сунул руки в карманы и уселся поудобнее.
- И это усложняет дело. Я, конечно, и не рассчитывал, что он заберет
все сразу, но, по крайней мере, он мог вывести меня на людей, которым бы
это было под силу.
20 VEGAS Беларусь
е - но вовсе не незаметная - стояла... - нет, назвать ее
женщиной я бы не смог. Сенатор Аболафия, самый вероятный кандидат на пост
президента, мать-наставница "новых фаши". Скрестив руки на груди, она
внимательно слушала Эдну - та уже полностью подавила спорящих и лишь один
чрезмерно уверенный в себе юноша с воспаленными подпухшими веками (похоже,
он недавно вставил бифокальные линзы) решался вставить реплики в
торжествующий монолог престарелой валькирии.
- Но, миссис Сайлем...
- Однако следует помнить, миссис Сайлем...
- Миссис Сайлем, я тоже интересовался статистикой и...
Впрочем, сбить Эдну с пути ему было явно не по силам.
- Вы _о_б_я_з_а_н_ы_ признать, - рокот меди в ее голосе становился
все явственней и тишина вокруг сгущалась, подобно тишине моря между двумя
шквалами, - что абсолютное знание обессмысливает статистику. Теория
вероятности, по сути, лишь математическое выражение вашего невежества, а
никак не нашего сомнительного знания.
Пока я пытался сопоставить услышанный парадокс с лекцией, прочитанной
мне Мод, Эдна подняла голову:
- О, Ястреб!
Гости обернулись.
- Как я рада! Льюис, Энн!
Те, кого она позвала, подошли поближе. Еще молодые, стройные, он -
смуглый, она - светленькая, очень гармонирующие друг с другом, непохожие,
но и похожие - как это бывает после пяти-семи лет счастливого брака. Лица
их заставляли вспомнить забытое: прозрачные реки, и непроглядны
21 аксессуары для сна
дходило к концу. Я вернулся на Тритон по делам,
связанным только с "Ледником". Утро вселяло радужные надежды: дела шли
просто блестяще. Днем я решил устроить себе выходной и отправиться на
экскурсию к Селю.
- ...высотой двести двадцать ярдов, - объявил гид, и все вокруг меня
оперлись о поручень, глазея сквозь пластиковую крышу коридора на утесы
застывшего метана, которые высились в слепящем и холодном зеленоватом
свете Нептуна.
- Пройдя всего несколько ярдов, дамы и господа, вы впервые увидите
Мировой Колодец, где более миллиона лет тому назад таинственная сила, до
сих пор неизвестная науке, всего за несколько часов превратила в жидкость
двадцать четыре квадратные мили застывшего метана, и за это время
образовался метановый водоворот вдвое глубже земного Большого Каньона,
который застыл на века, когда температура упала до...
Люди уже двинулись дальше по коридору, когда я увидел, как она
улыбается. В тот день у меня были пушистые черные волосы и
темно-каштанового цвета кожа.
Признаюсь, я был слишком уверен в себе, и поэтому все время стоял
рядом с ней. Я даже вознамерился произвести на нее впечатление. Но вся моя
самоуверенность мигом улетучилась, когда она внезапно повернулась ко мне и
с каменным лицом произнесла:
- О! Вот так да! Это же Хамлет Калибан Энобарбус!
Глубоко укоренившиеся рефлексы слили на моем лице насупленные в
замешательстве брови и
22 Минск матрас
драм, глубоко вздохнул, и
средь грохота, колокольного звона и шепота он - запел.
Двое юркнули обратно в лифты. В дверях появилось еще с полдюжины
людей. Полминуты спустя каждый лифт привез еще дюжину. Я сообразил, что по
зданию разносится весть о том; что в холле поет Певец.
Холл заполнялся людьми. Огонь бесчинствовал, пожарные топтались
вокруг, а Ястреб, широко расставив ноги на голубом ковре у полыхающего
бассейна, пел - и пел он о баре неподалеку от Таймс-сквер, где полно воров
и морфинистов, драчунов, пьяниц и женщин, слишком старых для торговли тем,
что они все равно выставляют на продажу, да и клиенты их - сплошь чумазые
бродяги, и где прошедшим вечером завязалась потасовка, в которой до
полусмерти избили одного старика.
Арти потянул меня за рукав.
- Что?
- Идем, - прошипел он.
Дверь лифта закрылась за нами.
Мы медленно продвигались сквозь замершую в экстазе толпу, то и дело
останавливаясь, чтобы посмотреть и послушать вместе со всеми. Но в такой
передряге оценить по достоинству искусство Ястреба я не мог. Большую часть
нашего долгого пути меня занимала мысль о том, какого рода службой
безопасности обеспечен Арти.
Остановившись позади закутавшейся в купальный халат парочки
влюбленных, которые, прищурив глаза смотрели в самое пекло, я пришел к
выводу, что все проще простого. Арти всего лишь хотел незаметно выбраться
отсюда, а с помощью Ястреба ему представ
23 Магазин мебели
лять вещи, мне не
принадлежавшие. И сейчас, даже не рассчитывая на то, что у меня есть шанс
его найти, я решил потолкаться среди толпы парней, пьющих пиво. С трудом
протиснувшись к стойке, я попытался обратить на себя внимание одного из
коротышек в белых пиджаках.
За моей спиной повисла какая-то нездоровая тишина и я резко
обернулся...
Длинная прозрачная накидка, вуаль, на шее и запястьях заколотая
огромными медными булавками (ах, какой тонкий вкус, прямо таки на грани
безвкусицы); левая рука оголена, правая прикрыта шифоном цвета красного
вина. Она действовала гораздо откровеннее, чем я. Но такая нарочитая
демонстрация собственной причастности к деликатным материям в подобном
заведении была слишком груба. Все окружающие с преувеличенным усердием
делали вид, что ничего не замечают.
Она протянула ко мне руку с медным браслетом на запястье и ногтем
цвета крови дотронулась до желто-оранжевого камушка на этом браслете.
- Вы в курсе, что это такое, мистер Элдрич? - спросила она; при этом
я на миг увидел ее лицо; и в ее глазах был лед; а брови - черные.
Три мысли: (Первая) Она светская модница; по дороге с Беллоны я
прочел в "Дельте" о "выцветающих тканях", оттенками и прозрачностью
которых можно управлять с помощью милых драгоценностей на запястьях.
(Вторая) В свой последний приезд сюда, когда я был помоложе и звался Харри
Каламайном Элдричем, я не совершал ничего _с
24 максимальный комфорт во время сна
на то мы и
избранные!")
В ярко-освещенном вагоне мы уселись на длинное сиденье: Ястреб сложил
руки на коленях и закинул ногу на ногу. Толпа пестро разодетых
бездельников шумела и тыкала в сторону Певца пальцами, стараясь, чтобы он
этого не заметил. Ястреб вообще на них не смотрел, а я старался, чтобы
никто не заметил, что я смотрю.
Что-то темное промелькнуло в окне.
Под вагоном загудело.
Накренилось.
Встряхнуло; мы выехали на поверхность.
Город примерял свои усыпанные блестками наряды и выбрасывал их за
деревья Форт-Трайона. Внезапно в окне напротив что-то засверкало.
Понеслись вихрем балки станции. Мы вышли на платформу. Моросил дождь.
Вывеска гласила:
СТАНЦИЯ "ДВЕНАДЦАТЬ БАШЕН".
- Знал бы, что буду не один, велел бы Алексу прислать за нами машину.
Я ведь не обещал ему что точно приду.
- А все-таки, удобно ли мне там появляться?
- Разве ты там не бывал до этого вместе со мной?
- Да, как-то раз было дело, - сказал я. - И все же, как по-твоему...
Он бросил на меня уничтожающий взгляд. Пожалуй, Спиннел в любом
случае будет страшно рад Ястребу, притащи тот с собой хоть целую шайку
настоящих чумазых бродяг, - Певцы славятся подобными проделками. Одним
приличным вором больше, одним меньше - Спиннел все равно будет оставаться
в тени. С одной стороны в город врезались скалы. Слева, за воротами, к
первым башням подступали сады. Двенадцать гр
