161 Матрасы VEGAS
ть - вовсе не худший компонент горючего,
разгоняющего общественный механизм, мистер Харви Кадуолитер-Эриксон...
Он снова улыбнулся - теперь с видом заговорщика. Или - сообщника?!
Я _н_и_к_о_г_д_а_ не был Харви Кадуолитер-Эриксоном; с другой
стороны, Ястреб никогда не был несмышленышем. А прикинув, я вспомнил о
вольфрамовых магнатах Кадуолитер-Эриксонах из Тайтиса-на-Тритоне. Ястреб
был не просто умницей, пресса писала о том, что он великолепен, и это
чистая правда.
- Полагаю, в качестве второй нескромности вы все же назовете мне имя
таинственного гостя?
- Ну что ж, - хмыкнул Алекс с улыбкой добравшегося до канарейки кота,
- Ястреб согласен, что _т_о_т_ Ястреб вполне мог бы проявить любопытство
к... - (он показал на портфель), - и он его действительно проявил.
Я нахмурился. И в голове промелькнуло множество мыслишек, которые я в
свое время еще сформулирую.
- Т_о_т_ Ястреб?
Алекс кивнул.
Не думаю, что мой взгляд был так уж грозен.
- Будьте добры, пришлите сюда на минутку нашего юного друга.
- С удовольствием. - Алексис, отвесив церемонный поклон, удалился.
Минуту спустя по камням меж деревьев поднялся ухмыляющийся Ястреб. Увидев,
что я вовсе не улыбаюсь, он остановился.
- М-м-м-м... - начал я.
Он поднял голову.
Я покусал губу.
- ...Ястреб, - сказал я, - тебе известна такая штука под названием
Особый отдел полиции?
- Ну?
- Так вот, они вдр
162 Все о матрасах
. Сел в рейсовый
вертолет, курсирующий от порта до здания "Пан Американ" (Ага. На самом
деле. Пьяный), вышел из Центрального вокзала и потопал по Сорок второй в
сторону Восьмой авеню, сжимая в руке маленький портфельчик, разбухший от
обилия вещей, мне не принадлежащих.
Высеченный из света вечер.
Пересек пластиплексовую мостовую Великого Белого Пути, то есть
Бродвея, - как мне кажется, от всех этих ламп дневного света люди выглядят
неестественно, - миновал толпы людей, доставленных подъемниками из
подземки, под-подземки и под-под-под (в восемнадцать лет, в первую неделю
после тюрьмы, я здесь постоянно ошивался, промышляя содержимым чужих
карманов - но виртуозно, изысканно, изящно, так, что никто и не
заподозрил, что у него что-то потянули), пробился сквозь толпу хихикающих,
жующих сладкие липучки школьниц с яркими фонариками в волосах - все они
чувствовали себя крайне неловко в прозрачных синтетических блузках, носить
которые было только недавно вновь дозволено законом (я слышал, что,
попытки объявить грудь пристойной - в противовес непристойной -
предпринимались, начиная с семнадцатого века), поэтому я принялся их
оценивающе разглядывать; и девчушки захихикали еще громче. Боже мой, в их
возрасте я торчал на чертовой молочной ферме и ни о чем другом и не
помышлял.
Узкая неоновая полоса с новостями, окаймляющая трехгранное здание
Информационной корпорации, соо
163 подушки
помянутой тайной
организации.
- Вот как!
- Сегодняшнюю беседу она завершила проповедью о ястребах и о
вертолетах. Последовавшую за этим встречу с тобой я принял за случайное
совпадение. Но теперь я начинаю понимать, что сегодняшний вечер
подтверждает ее намеки на некое множество. - Я покачал головой. - Ястреб,
меня вдруг катапультировали в сумасшедший мир, где стены имеют не только
уши, но, кажется, и глаза, и длинные когтистые лапы. Любой из окружающих -
да, в том числе и ты, - может оказаться соглядатаем. Я шарахаюсь от
каждого люка, а за шторами второго этажа прячутся бинокли и автоматы, если
не кое-что похуже. Чего я никак не могу понять, так это каким образом эти
гады, какими бы вездесущими они не были, вынудили тебя заманить в эту
гнусную, дьявольскую...
- Что ты несешь! Брось! - Он откинул волосы со лба. - Никуда я тебя
не заманивал...
- Осознанно, быть может, и нет, но в Особом отделе есть Банк
голографической информации, а их методы, знаешь ли...
- Брось, я сказал! - И вновь просверк ледяных искорок. - Неужели ты
думаешь, что я... - Но тут до него дошло, как сильно я напуган. - Слушай,
тот Ястреб не какой-нибудь мелкий карманник. Он живет точно в таком же
безумном мире, в какой угодил сейчас ты, только он живет там постоянно.
Если уж он сюда явился, можешь быть уверен, его людей - глаз, ушей и
пальцев - здесь не меньше, чем парней Мод Хикенлупер.
-
164 максимальный комфорт во время сна
ачные пластиковые провода,
моцион получали с помощью электровибраторов, от которых мускулы тряслись
мелкой дрожью, но просыпаться и не думали. А молочко-то знай текло себе в
нержавеющие цистерны. Ну да ладно. И как-то днем (когда я, как Крестьянин
с Мотыгой, стоял средь полей и лугов, обессилевший от трех часов
каторжного труда, и сквозь пелену усталости созерцал организацию
вселенной) во мне созрело Решение. А рассуждал я так: раз на Земле, на
Марсе и спутниках все забито народом и всем прочим, то наверняка там
найдется что-нибудь получше этих вот, окружающих меня красот. Почему бы не
отхватить себе немного.
Короче, прихватил я пару Папашиных кредитных карточек, один из его
вертолетов и бутылку белого джина, собственноручно изготовленного этим
старым хрычом, и отправился в путь. Пытался ли кто-нибудь из вас посадить
угнанный вертолет на крышу здания "Пан Американ", в пьяном-то виде?
Тюряга, смуряга и немалое количество увесистых тумаков научили меня жить.
Но запомните, любезнейшие: почти десять лет назад я честно отрабатывал
свои три часа на молочной ферме. Но с тех пор уже никто не называл меня
Харольдом Клэнси Эверетом.
Хэнк Кьюлафрой Эклз (рыжеволосый, чуть рассеянный, ростом в шесть
футов два дюйма) спокойно вышел из камеры хранения космопорта с кучей
вещей, ему не принадлежащих, держа в руке небольшой портфельчик, в котором
они все и уместились.
Шедший рядом с ним
165 салон кровати
учит это странно, - согласился Алексис, - но я подумал,
что вас может заинтересовать его цена. Я всего лишь чудаковатый
коллекционер, и деньги, которые я мог бы предложить, соответствует тому,
для чего я их стал бы использовать, то есть предмету бесед с такими же
чудаками - ввиду... ммм... характера покупки мне пришлось бы резко
ограничить круг своих собеседников.
Я кивнул.
- А вот мой гость нашел бы им куда более достойное применение.
- Нельзя ли узнать, кто этот гость?
- Право же... Ястреб уже указал мне на непростительную нескромность
расспросов... меня интересовали вы, но я понимаю, что... впрочем, в равной
мере нескромно судачить о любом из гостей... - он усмехнулся, - Но
несмотря на это, нескромность - вовсе не худший компонент горючего,
разгоняющего общественный механизм, мистер Харви Кадуолитер-Эриксон...
Он снова улыбнулся - теперь с видом заговорщика. Или - сообщника?!
Я _н_и_к_о_г_д_а_ не был Харви Кадуолитер-Эриксоном; с другой
стороны, Ястреб никогда не был несмышленышем. А прикинув, я вспомнил о
вольфрамовых магнатах Кадуолитер-Эриксонах из Тайтиса-на-Тритоне. Ястреб
был не просто умницей, пресса писала о том, что он великолепен, и это
чистая правда.
- Полагаю, в качестве второй нескромности вы все же назовете мне имя
таинственного гостя?
- Ну что ж, - хмыкнул Алекс с улыбкой добравшегося до канарейки кота,
- Ястреб согласен, что _т_о_т_
166 заказать матрац
вно в шесть футов (один из фальшивых каблуков
треснул, вот и пришлось сунуть оба под кучу бумажных полотенец), шатен
(даже мой парикмахер точно не знает, какого цвета мои настоящие волосы),
ах, какой щеголеватый да как в ногу со временем, разодетый до такой
степени безвкусно, что... ах какой тонкий вкус, - одним словом, такой
человек, с которым не заговорил бы ни один Коммерсант. Сел в рейсовый
вертолет, курсирующий от порта до здания "Пан Американ" (Ага. На самом
деле. Пьяный), вышел из Центрального вокзала и потопал по Сорок второй в
сторону Восьмой авеню, сжимая в руке маленький портфельчик, разбухший от
обилия вещей, мне не принадлежащих.
Высеченный из света вечер.
Пересек пластиплексовую мостовую Великого Белого Пути, то есть
Бродвея, - как мне кажется, от всех этих ламп дневного света люди выглядят
неестественно, - миновал толпы людей, доставленных подъемниками из
подземки, под-подземки и под-под-под (в восемнадцать лет, в первую неделю
после тюрьмы, я здесь постоянно ошивался, промышляя содержимым чужих
карманов - но виртуозно, изысканно, изящно, так, что никто и не
заподозрил, что у него что-то потянули), пробился сквозь толпу хихикающих,
жующих сладкие липучки школьниц с яркими фонариками в волосах - все они
чувствовали себя крайне неловко в прозрачных синтетических блузках, носить
которые было только недавно вновь дозволено законом (я слышал, что,
попытки
167 спальни кровати
ь два приема, - сказал Арти. - Куда же еще, по-вашему,
каждые пять минут пропадает Алексис?
Я нахмурился.
- Этот световой узор в камнях, - он показал вниз, - на самом деле -
меняющая краски мандала на нашем потолке. Алексис, - хихикнул, - тишком
удирает под камни, где находится роскошный павильон в восточном стиле...
- ...с отдельным списком приглашенных на двери?
- Регина входит в оба. Я тоже. Малыш, Эдна, Льюис, Энн...
- По-вашему, мне нужно это знать?
- Но вы же пришли с человеком, чье имя внесено в оба списка. Просто я
подумал... - он осекся.
Кажется, я несколько переборщил. А впрочем, что ж - толковый лицедей
быстро усваивает необходимую мудрость: если выдаешь себя за важную
персону, знай - такие персоны уверены в своем праве переборщить.
- Послушайте, - сказал я. - Вы не желаете получить их, - я покачал
портфелем, - в обмен на кое-какую информацию?
- Хотите узнать, как не попасть в лапки Мод? - Он подмигнул. - Было
бы весьма глупо с моей стороны рассказывать вам об этом, даже имей я такую
возможность. К тому же вы всегда можете рассчитывать на свое фамильное
состояние. - Он ткнул в грудь большим пальцем. - Поверьте, молодой
человек, у Арти Ястреба такового не было. У меня не было ничего подобного.
- Он сунул руки в карманы. - Разглядим-ка получше, что у вас там.
Я снова открыл портфель.
Пару секунд Арти просто смотрел. Потом взял несколько штук, повертел
в рук
168 Матрасы VEGAS Беларусь
л. Богатый
выскочка.
- Не надо, не надо. Пока ни к чему. Даже лучше и вовсе не видеть. Я
хочу вам кое-что предложить. Разумеется, меня интересуют вещи, которые у
вас имеются, если только они в самом деле такие, как их описал Ястреб. Но
сегодня у меня в гостях человек, который может проявить еще большее
любопытство.
Это звучало странно.
- Понимаю, звучит это странно, - согласился Алексис, - но я подумал,
что вас может заинтересовать его цена. Я всего лишь чудаковатый
коллекционер, и деньги, которые я мог бы предложить, соответствует тому,
для чего я их стал бы использовать, то есть предмету бесед с такими же
чудаками - ввиду... ммм... характера покупки мне пришлось бы резко
ограничить круг своих собеседников.
Я кивнул.
- А вот мой гость нашел бы им куда более достойное применение.
- Нельзя ли узнать, кто этот гость?
- Право же... Ястреб уже указал мне на непростительную нескромность
расспросов... меня интересовали вы, но я понимаю, что... впрочем, в равной
мере нескромно судачить о любом из гостей... - он усмехнулся, - Но
несмотря на это, нескромность - вовсе не худший компонент горючего,
разгоняющего общественный механизм, мистер Харви Кадуолитер-Эриксон...
Он снова улыбнулся - теперь с видом заговорщика. Или - сообщника?!
Я _н_и_к_о_г_д_а_ не был Харви Кадуолитер-Эриксоном; с другой
стороны, Ястреб никогда не был несмышленышем. А прикинув, я
