305 Матрасы VEGAS
сь
инкрустированная медная брошка. Мало, кого озадачивало, что ее, привыкшую
быть в центре внимания, бесцеремонно оттеснили на второй план.
- Я борюсь с ними, - сказала Эдна. - И Ястреб. И Льюис, и Энн. В
конечном счете, вам остается довериться нам. - И голос ее обрел властную
высоту, доступную лишь Певцам.
И тут ткань беседы рассек смех Ястреба.
Мы обернулись.
Он сидел у живой изгороди, поджав ноги.
- Смотрите... - шепнул он, глядя на Льюиса и Энн. Она, тоненькая и
светловолосая, и он, смуглый и очень высокий, замерли, закрыв глаза,
трепеща от волнения (губы Льюиса разомкнулись).
- Боже, - прошептал кто-то, кому не мешало бы и помолчать, - они же
собираются...
Я смотрел на Ястреба, - ведь очень редко выдается возможность видеть
с_л_у_ш_а_ю_щ_е_г_о_ певца. Он замер в немыслимой позе абсолютного
внимания; вены на шее набухли, ворот рубахи разошелся, приоткрыв края двух
шрамов. Быть может, я был единственным, кто это заметил.
А Эдна уже оставила бокал, заранее горделиво улыбалась; и Алексис,
хлопочущий у бара-автомата (гордости аристократических домов),
встрепенулся и, махнув рукой вырубил ток. Урчание оборвалось, сделав
тишину абсолютной - и лишь порыв ветерка (искусственного или настоящего -
трудно сказать) прошелестел по ветвям последним, робким и почти неуловимым
шепотком: "ш-ш!"
И возник Голос. А за ним, вместе с ним - второй. Льюис. Льюис и Энн.
Энн. И
306 Как правильно выбрать матрас
вал.
День пробежал бестолково. Я вряд ли смог восстановить тот вздор, что
мы городили, сидя над усыпанными вишнями взбитыми сливками. Но оба
угробили столько сил, пытаясь выглядеть довольными, что вряд ли хоть один
из нас был в состоянии найти способ выудить у другого что-то значительное;
если вообще что-то значительное было сказано.
Потом она ушла. Я же остался наедине с грустными размышлениями об
обугленном фениксе.
А затем метрдотель таинственным шепотом пригласил меня на кухню и
поинтересовался насчет партии контрабандного молока (все свое мороженое
"Ледник" изготовляет сам), которую я ухитрился заполучить во время
последнего путешествия на Землю (кстати, можно только удивляться,
насколько мизерных успехов за последнее десятилетие там добились в
разведении молочного скота, да и фермеры глупеют на глазах; обмануть
Вермонтского бездельника оказалось до обидного просто). Но даже в
прохладном полумраке маслобойни, прославившей "Ледник" я не сумел
собраться с мыслями. И тонкая лесть метрдотеля, восхищавшегося
Хладнокровным Королем Экспроприации (все с большой буквы) не вывела меня
из задумчивости.
Выйдя, я уселся на широкую ступень перед входом в "Ледник" и отвечал
глухим рычанием на каждую назойливую просьбу посетителей посторониться.
Примерно на семьдесят пятом рычании облаянный не шарахнулся, а остановился
и воскликнул:
- Я так и знал,
307 Еврофлекс
под названием
Особый отдел полиции?
- Ну?
- Так вот, они вдруг заинтересовались мной.
- Вот это да! - воскликнул он с искренним удивлением. - Выходит, они
и впрямь неплохо работают.
- М-м-м-м, - повторил я.
- Слушай, - сообщил Ястреб, - как тебе это понравится? Сегодня здесь
в гостях мой тезка. Ну, дела!
- Алексис своего не упустит. А ты случаем не знаешь, _з_а_ч_е_м_ он
здесь?
- Кажется хочет заключить сделку с Аболафией. Завтра начинается ее
расследование.
- Ага. - Я еще раз прокрутил в голове некоторые из промелькнувших
ранее мыслей. - Ты знаешь Мод Хинкл?
Его озадаченный вид был убедительней всякого - "нет"!
- Она выдает себя за представителя высшего звена упомянутой тайной
организации.
- Вот как!
- Сегодняшнюю беседу она завершила проповедью о ястребах и о
вертолетах. Последовавшую за этим встречу с тобой я принял за случайное
совпадение. Но теперь я начинаю понимать, что сегодняшний вечер
подтверждает ее намеки на некое множество. - Я покачал головой. - Ястреб,
меня вдруг катапультировали в сумасшедший мир, где стены имеют не только
уши, но, кажется, и глаза, и длинные когтистые лапы. Любой из окружающих -
да, в том числе и ты, - может оказаться соглядатаем. Я шарахаюсь от
каждого люка, а за шторами второго этажа прячутся бинокли и автоматы, если
не кое-что похуже. Чего я никак не могу понять, так это каким образом эти
гады, какими бы
308 Купить спальню
дня на окраину города, видела и возвращалась,
чтобы спеть об увиденном. Все это не имело бы ровно никакого значения,
если бы в те дни, когда она почему-либо не пела, не падал курс акций на
фондовой бирже Лакса и не росло число преступлений, связанных с насилием.
Объяснить это никто не мог. Оставалось лишь провозгласить ее Певицей. Но
почему появились Певцы?
По мнению некоторых, такова была стихийная реакция на средства
массовой информации, подчинившие себе нашу жизнь. Распространяя информацию
по всем мирам, голограммовидение, радио и аудио одновременно отчуждают
человека от личного опыта. (Сколько бедняг ныне ходят на стадионы и
митинги с приемничками в ушах, помогающими им убедиться в реальности того,
что они видят?) Первые Певцы были признаны и провозглашены таковыми
окружающими их людьми. Затем наступил период, когда любой желающий мог
объявить себя Певцом, и люди либо признавали их, либо глумились и
предавали забвению. Однако к тому времени как меня бросили на крыльцо
дома, где я был не нужен, в большинстве городов уже установили
неофициальную квоту. Если появлялась вакансия, того, кто ее должен
заполнить, выбирают остальные Певцы. Конечно, необходимы поэтическое и
сценическое дарование, но главное - та искра божья, что высекается при
ударе молота гения о наковальню славы, куда тотчас же попадает Певец. Что
до Ястреба, то еще в пятнадцать лет он прославился необы
309 Все о матрасах
ооруженный
револьвером/гранатами/ядовитым газом.
На углу был кафетерий. В свете льющимся из окна, у края тротуара
копошилась вокруг разбитой колымаги кучка потасканных бродяг (в стиле
Тритона: на запястьях цепочки, на щеках - татуировки в виде шершня, у тех,
кому по карману - башмаки на высоких каблуках, кому они по карману).
Верхом на разнесенной вдребезги фаре сидела маленькая морфинистка, которую
я в тот вечер выставил из "Ледника".
Что-то толкнуло меня к ней.
- Эй!
Малышка посмотрела на меня из-под напоминающих помятую паклю волос,
глаза - сплошные зрачки.
- Ты уже знаешь новое Слово?
Почесав нос, расцарапанный уже до крови, она ответила:
- Пирит, - и хихикнула, - Совсем свежее, час как прикатили.
- Кто?
Она подумала.
- Ммм... парень, а ему... его парень, он только вернулся из
Нью-Йорка... а там... понимаешь, Певец по имени Ястреб...
Трое бродяжек поблизости с нами старались на меня не смотреть. Те,
кто подальше, позволили себе бросить пару косых взглядов.
- Да, - сказал я. - Большое спасибо.
Бритва Оккама, заодно с правдивой информацией о работе службы
безопасности, напрочь отсекает всякую паранойю. Пирит. При таком роде
занятий, как у меня, паранойя - всего лишь профессиональное заболевание.
Во всяком случае, не сомневаюсь, что Арти (равно как и Мод) подвержен ей
не меньше моего.
Лампы над входом в "Ледник" уже погасли. Я всп
310 скидки на матрасы
да-нибудь связаны с наркотиками? - внезапно спросила
она.
Я нахмурился.
- Нет, я вполне серьезно. Мне нужно кое-что для себя уяснить... нужна
информация, которая может облегчить и вашу жизнь, и мою.
- Косвенно, - улыбнулся я. - Уверен, что всю информацию вы уже внесли
в свои досье.
- Я была связана с ними несколько лет, и вовсе не косвенно, - сказала
Мод. - Прежде чем меня приняли в Особый отдел, я работала в Отделе борьбы
с наркоманией. Двадцать четыре часа в сутки мы занимались наркоманами и
торговцами. Чтобы схватить крупных, приходилось дружить с мелочью. Чтобы
схватить акул, приходилось договариваться с крупными. Мы вынуждены были
одновременно с ними вставать и ложиться, говорить на одном с ними языке,
месяцами жить на тех же улицах и в тех же домах, что и они. - Она отошла
от поручня, пропуская какого-то юнца. - Пока я была в отделе наркотиков,
меня дважды отправляли лечиться от морфадиновой интоксикации. А ведь мой
послужной список был едва ли не лучшим.
- К чему это вы?
- А вот к чему. Мы с вами вращаемся в одних и тех же кругах, хотя бы
в силу выбранных нами профессий. Вы бы удивились, узнав, сколько у нас
наберется общих знакомых. И не падайте в обморок, если однажды мы
столкнемся с вами, переходя площадь Непобедимых в Беллоне, а две недели
спустя нас станут знакомить за завтраком в одном из ресторанов Лакса на
Япетусе. И хотя орбиты, по которым мы вращаемся, охватывают не
311 купить матрац Минск
головой. - Ястреб,
меня вдруг катапультировали в сумасшедший мир, где стены имеют не только
уши, но, кажется, и глаза, и длинные когтистые лапы. Любой из окружающих -
да, в том числе и ты, - может оказаться соглядатаем. Я шарахаюсь от
каждого люка, а за шторами второго этажа прячутся бинокли и автоматы, если
не кое-что похуже. Чего я никак не могу понять, так это каким образом эти
гады, какими бы вездесущими они не были, вынудили тебя заманить в эту
гнусную, дьявольскую...
- Что ты несешь! Брось! - Он откинул волосы со лба. - Никуда я тебя
не заманивал...
- Осознанно, быть может, и нет, но в Особом отделе есть Банк
голографической информации, а их методы, знаешь ли...
- Брось, я сказал! - И вновь просверк ледяных искорок. - Неужели ты
думаешь, что я... - Но тут до него дошло, как сильно я напуган. - Слушай,
тот Ястреб не какой-нибудь мелкий карманник. Он живет точно в таком же
безумном мире, в какой угодил сейчас ты, только он живет там постоянно.
Если уж он сюда явился, можешь быть уверен, его людей - глаз, ушей и
пальцев - здесь не меньше, чем парней Мод Хикенлупер.
- Хинкл.
- Какая разница, хрен редьки не слаще. Ни один Певец никогда...
Слушай, ты серьезно думаешь, что я мог бы...
И хотя я знал, что все эти ледяные искорки - всего лишь струпья на
зудящей ране, сказал:
- Да.
- Ты как-то кое-что для меня сделал, и я...
- Скажем, прибавил тебе несколько ли
312 Цены на матрацы Вегас
- Не исключено, что при таком замечании он заинтересуется еще больше.
- Что ж, так и будет, дружище.
Мы спустились в под-под. Служащий в разменной будке собрался было не
глядя взять у Ястреба монету, но, подняв голову, замер. Обалдело улыбаясь
он пробормотал что-то нечленораздельное и жестом разрешил нам войти.
- О, благодарю вас, - произнес Ястреб с таким неподдельным
изумлением, как будто подобное происходит с ним впервые. (Два года назад
он высказал мне одну мудрую мысль: "Как только я начну выглядеть
соответственно своим запросам, все это тут же закончится". Я до сих пор не
устаю удивляться тому, как он пользуется своей славой. Познакомившись с
Эдной Сайлем, я тут же поделился с ней своими соображениями по этому
поводу, и она так же простодушно ответила: "Но ведь на то мы и
избранные!")
В ярко-освещенном вагоне мы уселись на длинное сиденье: Ястреб сложил
руки на коленях и закинул ногу на ногу. Толпа пестро разодетых
бездельников шумела и тыкала в сторону Певца пальцами, стараясь, чтобы он
этого не заметил. Ястреб вообще на них не смотрел, а я старался, чтобы
никто не заметил, что я смотрю.
Что-то темное промелькнуло в окне.
Под вагоном загудело.
Накренилось.
Встряхнуло; мы выехали на поверхность.
Город примерял свои усыпанные блестками наряды и выбрасывал их за
деревья Форт-Трайона. Внезапно в окне напротив что-то засверкало.
По
