225 матрасы цена
отсюда не выйдет. Никто!
Я понятия не имел, что может сделать парнишка; и - видит Бог! - я
даже шагнул следом за ним, но тот Ястреб схватил меня за руку и прошипел:
- Стойте здесь, идиот!
Я сделал шаг назад. Арти давил спиной на кнопку, открывающую двери.
Ястреб сломя голову бросился к бассейну. И плюхнулся в воду.
Добравшись до установленных на двенадцатифутовых треногах жаровен, он
принялся карабкаться наверх.
- Он же покалечится! - прошептал Арти.
- Ага, - сказал я, но не думаю, что цинизм моего междометия дошел до
него. Ястреб дурачился под громадным огненным блюдом. Потом что-то внизу
отвалилось, что-то громко лязгнуло, а еще что-то забило струей над водой.
Вспенивая воду, в бассейн с оглушительным ревом хлынуло пламя.
Черная стрела с золотистым наконечником: Ястреб прыгнул.
Когда зазвучал сигнал тревоги, я едва не прокусил собственную щеку.
По голубому ковру шли в нашу сторону четверо в форме. Какие-то люди
пересекали холл в другом направлении: увидев пламя одна из женщин
пронзительно взвизгнула. Я вздохнул с облегчением, решив, что ковер, стены
и потолок сделаны из огнеупорных материалов. Но суть происходящего более
чем в шестидесяти дьявольских футах от нас, то и дело от меня ускользала.
Ястреб всплыл на поверхность у края бассейна, в единственном
оставшемся не полыхающем месте, и, прижав ладони к лицу, перевалился через
бортик на ковер. Он долго катался по ко
226 заказать матрас
упные,
изборожденные морщинами пальцы, синие вены, длинные сердоликовые ногти),
которые были руками Хенриетты и покоились теперь в шифоновых складках ее
сари.
И тут лифт резко остановился. Когда дверь открылась, на мне еще
оставалось пол-лица Храбрейшего Клемента.
Весь в сером, с предельно мрачной физиономией, в лифт ворвался тот
Ястреб. За его спиной, в причудливом павильоне, украшенном с восточным
великолепием (и с разноцветной мандалой на потолке), танцевали люди. Арти
толкнул меня на кнопку, закрывающую двери; потом бросил на меня странный
взгляд.
Я лишь вздохнул и окончательно освободился от маски Клема.
- Наверху полиция? - задал неуместно банальный вопрос тот Ястреб.
- Похоже, Арти, - сказал я, застегивая брюки, - дело обстоит именно
так. - Кабина неслась все быстрее. - А вы, судя по виду, расстроены не
меньше Алекса.
Я стащил смокинг, вывернул его рукава наизнанку, свободной рукой
сорвал с груди крахмальную белую манишку с черной бабочкой и запихнул ее в
портфель с остальными манишками; вывернув смокинг до конца, я надел
добротный серый пиджак "в елочку", принадлежащий Ховарду Калвину
Эвингстону. Ховард (как и Хэнк) рыжеволосый (но не такой кудрявый).
Когда я стащил с головы лысину Клемента и встряхнул волосами, Арти
поднял свои неповторимые брови.
- Кажется, при вас уже нет тех громоздких вещиц?
- О них уже позаботились, - резко ответил он. - С ними
227 Матрасы VEGAS Беларусь
ил я. Это становилось все более
невыносимым, и наконец я увидел, как он потянулся к нижней пуговице. -
Малыш, - сказал я, стараясь не выдать голосом отчаяния, - зачем ты это
делаешь? - И в моем голосе ничего не прозвучало. Ничто так не приводит в
отчаяние как бесстрастие.
Он пожал плечами, увидел, что я хочу не этого, и на миг зеленые глаза
полыхнули гневом. Но этого я тоже не хотел. Поэтому он сказал:
- Слушай... допустим, ты прикасаешься к человеку, мягко, нежно -
возможно, даже с любовью. Так вот, мне кажется, что при этом в мозг
поступает информация, которую что-то там истолковывает как удовольствие.
Быть может, что-то в моей голове истолковывает информацию совершенно
неправильно...
Я покачал головой.
- Ты Певец. Певцы, конечно, люди экстравагантные, но...
Теперь головой покачал он. Очень медленно, почти незаметно. И не
сумел сдержать закипевший гнев. Скулы его закаменели и в глазах мелькнула
мысль, ясная, как боль, мелькнула - и исчезла, так и не излившись в
словах. И свидетельством муки вновь остались лишь шрамы, паутиной
опутавшие худое тело.
- Застегнись, малыш. И прости, если я чего-нибудь не так сказал.
Его руки замерли, поднявшись к первой пуговице.
- Ты и вправду думаешь, что я мог сдать тебя копам?
- Застегнись.
Он застегнулся. Потом сказал:
- Уже ведь полночь! Эдна только сообщила мне Слово.
- Какое же?
- Агат.
228 Цены на матрасы Вегас
ы выпьем немного
содовой?
Застывший водоворот стен Мирового Колодца в хризолитовом великолепии
круто обрывался у нас под ногами. Туристы благоговейно созерцали, а
экскурсовод разглагольствовал о показателях преломления и углах наклона.
- У меня такое впечатление, что вы мне не доверяете, - сказала Мод.
Я не стал спорить.
- Вы были когда-нибудь связаны с наркотиками? - внезапно спросила
она.
Я нахмурился.
- Нет, я вполне серьезно. Мне нужно кое-что для себя уяснить... нужна
информация, которая может облегчить и вашу жизнь, и мою.
- Косвенно, - улыбнулся я. - Уверен, что всю информацию вы уже внесли
в свои досье.
- Я была связана с ними несколько лет, и вовсе не косвенно, - сказала
Мод. - Прежде чем меня приняли в Особый отдел, я работала в Отделе борьбы
с наркоманией. Двадцать четыре часа в сутки мы занимались наркоманами и
торговцами. Чтобы схватить крупных, приходилось дружить с мелочью. Чтобы
схватить акул, приходилось договариваться с крупными. Мы вынуждены были
одновременно с ними вставать и ложиться, говорить на одном с ними языке,
месяцами жить на тех же улицах и в тех же домах, что и они. - Она отошла
от поручня, пропуская какого-то юнца. - Пока я была в отделе наркотиков,
меня дважды отправляли лечиться от морфадиновой интоксикации. А ведь мой
послужной список был едва ли не лучшим.
- К чему это вы?
- А вот к чему. Мы с вами вращаемся в одних и тех же кругах, хотя
229 Еврофлекс
пусть и
бессмысленное, разъяснение.
Песня оборвалась внезапно - и Певцы открыли глаза. На лицах их
отразилось то ли замешательство, то ли презрение.
Ястреб еще не очнулся; на губах его сияла слабая, удивительно
беззащитная улыбка восторга. Глаза Эдны сверкали. Я же... нельзя судить,
не видя себя со стороны; но было ощущение опустошенности, покоя и нежной
печали. Льюис и Энн пели неподражаемо.
Алексис очнулся быстрее других. Заботливо оглядев гостей, он снова
включил бар - и тот, рыча, обрушился на гроздья льда. Слушатели приходили
в себя, но аплодисментов не было, лишь восторженные возгласы шепотом и
приглушенно-тихий обмен впечатлениями. Регина Аболафия негромко заговорила
с Алексисом. Я попытался прислушаться, но мой бокал уже был готов.
- Да, благодарю... - перехватив портфель, я с улыбкой взял напиток.
Когда сенатор Аболафия отошла от Певцов, они взялись за руки, по-прежнему
глядя друг другу в глаза. Потом они присели.
Какое-то время я стоял один в кольце деревьев и слушал музыку: туш де
Лассуса в трех канонах, аранжированный запрограммирован для аудиосистем.
Вспомнилось: в последнем номере какого-то литературного еженедельника
отмечалось, что это единственный способ избавиться от необходимости
освоения тактовых перепадов, навязанных современной музыке пятью веками
ритма. Еще с неделю это будет модным развлечением на вечеринках.
- Простите...
Обернувшись, я ув
230 магазин матрасов
следующий день я узнал из аудиогазет, что, когда Песня подошла к концу,
он, сбросив куртку, вошел в бассейн.
Пожарная команда тут же встрепенулась; люди с воплями бегали по
холлу: его спасли, семьдесят процентов тела было покрыто ожогами второй и
третьей степени.
Я упорно об этом не думал.
- Вы его вытащили?
- Да. Я была в вертолете, который сел на крыше, - сказала Мод. - Мне
казалось, вы будете приятно удивлены, увидев меня.
- А-а, - протянул я. - Как же вам удалось его вытащить?
- Как только вы направились к выходу, агентам Арти удалось перекрыть
движение лифтов выше семьдесят первого этажа, поэтому в холл мы попадали
уже после того, как вы покинули здание. Тогда-то Ястреб и попытался...
- И все же его спасли именно вы?
- В том районе пожарные двенадцать лет не видели ни одного пожара!
По-моему, они даже не умели обращаться со своим снаряжением. Я приказала
своим парням пустить в бассейн пену, а потом... в общем пришлось пришлось
вытаскивать мальчишку самой...
Что я мог сказать. Уже почти год я честно старался забыть
случившееся, и это мне почти удавалось. В конце концов меня там не было.
Не было! Меня это не касалось...
Мод продолжала:
- Мы думали выйти через парня на вас. Но даже наша служба не может
допрашивать кровоточащее мясо...
- Я предполагал, что особисты используют Певцов, - сказал я. - Но,
честно говоря, не верил...
- Их используют вс
231 Что такое ортопедический матрас
околачивался человек, обладавший
незаурядным талантом быстро, выгодно и без риска сплавлять вещи, мне не
принадлежавшие. И сейчас, даже не рассчитывая на то, что у меня есть шанс
его найти, я решил потолкаться среди толпы парней, пьющих пиво. С трудом
протиснувшись к стойке, я попытался обратить на себя внимание одного из
коротышек в белых пиджаках.
За моей спиной повисла какая-то нездоровая тишина и я резко
обернулся...
Длинная прозрачная накидка, вуаль, на шее и запястьях заколотая
огромными медными булавками (ах, какой тонкий вкус, прямо таки на грани
безвкусицы); левая рука оголена, правая прикрыта шифоном цвета красного
вина. Она действовала гораздо откровеннее, чем я. Но такая нарочитая
демонстрация собственной причастности к деликатным материям в подобном
заведении была слишком груба. Все окружающие с преувеличенным усердием
делали вид, что ничего не замечают.
Она протянула ко мне руку с медным браслетом на запястье и ногтем
цвета крови дотронулась до желто-оранжевого камушка на этом браслете.
- Вы в курсе, что это такое, мистер Элдрич? - спросила она; при этом
я на миг увидел ее лицо; и в ее глазах был лед; а брови - черные.
Три мысли: (Первая) Она светская модница; по дороге с Беллоны я
прочел в "Дельте" о "выцветающих тканях", оттенками и прозрачностью
которых можно управлять с помощью милых драгоценностей на запястьях.
(Вторая) В свой последний
232 матрас для здоровья
ы прикасаешься к человеку, мягко, нежно -
возможно, даже с любовью. Так вот, мне кажется, что при этом в мозг
поступает информация, которую что-то там истолковывает как удовольствие.
Быть может, что-то в моей голове истолковывает информацию совершенно
неправильно...
Я покачал головой.
- Ты Певец. Певцы, конечно, люди экстравагантные, но...
Теперь головой покачал он. Очень медленно, почти незаметно. И не
сумел сдержать закипевший гнев. Скулы его закаменели и в глазах мелькнула
мысль, ясная, как боль, мелькнула - и исчезла, так и не излившись в
словах. И свидетельством муки вновь остались лишь шрамы, паутиной
опутавшие худое тело.
- Застегнись, малыш. И прости, если я чего-нибудь не так сказал.
Его руки замерли, поднявшись к первой пуговице.
- Ты и вправду думаешь, что я мог сдать тебя копам?
- Застегнись.
Он застегнулся. Потом сказал:
- Уже ведь полночь! Эдна только сообщила мне Слово.
- Какое же?
- Агат.
Я кивнул.
Он застегнул воротник.
- О чем ты думаешь?
- О коровах.
- О коровах? - переспросил Ястреб. - При чем тут коровы?
- Ты был когда-нибудь на молочной ферме?
Он покачал головой.
- Для того чтобы получить побольше молока, коров держат практически в
бесчувственном состоянии. Корм дают внутривенно, из автоклава; питательная
смесь перекачивается по трубам, сначала большим, потом - поменьше и совсем
маленькие,