361 Матрацы фирмы Вегас
спешит на
помощь; зато сразу появится человек в черных перчатках, вооруженный
револьвером/гранатами/ядовитым газом.
На углу был кафетерий. В свете льющимся из окна, у края тротуара
копошилась вокруг разбитой колымаги кучка потасканных бродяг (в стиле
Тритона: на запястьях цепочки, на щеках - татуировки в виде шершня, у тех,
кому по карману - башмаки на высоких каблуках, кому они по карману).
Верхом на разнесенной вдребезги фаре сидела маленькая морфинистка, которую
я в тот вечер выставил из "Ледника".
Что-то толкнуло меня к ней.
- Эй!
Малышка посмотрела на меня из-под напоминающих помятую паклю волос,
глаза - сплошные зрачки.
- Ты уже знаешь новое Слово?
Почесав нос, расцарапанный уже до крови, она ответила:
- Пирит, - и хихикнула, - Совсем свежее, час как прикатили.
- Кто?
Она подумала.
- Ммм... парень, а ему... его парень, он только вернулся из
Нью-Йорка... а там... понимаешь, Певец по имени Ястреб...
Трое бродяжек поблизости с нами старались на меня не смотреть. Те,
кто подальше, позволили себе бросить пару косых взглядов.
- Да, - сказал я. - Большое спасибо.
Бритва Оккама, заодно с правдивой информацией о работе службы
безопасности, напрочь отсекает всякую паранойю. Пирит. При таком роде
занятий, как у меня, паранойя - всего лишь профессиональное заболевание.
Во всяком случае, не сомневаюсь, что Арти (равно как и Мод) подвержен
362 Купить матрас Vegas
Вы бы удивились, узнав, сколько у нас
наберется общих знакомых. И не падайте в обморок, если однажды мы
столкнемся с вами, переходя площадь Непобедимых в Беллоне, а две недели
спустя нас станут знакомить за завтраком в одном из ресторанов Лакса на
Япетусе. И хотя орбиты, по которым мы вращаемся, охватывают не один мир,
они действительно одни и те же, причем не слишком широкие.
- Идемте. - Не скажу, что мой голос звенел восторгом. - Я угощу вас
мороженым.
Мы двинулись вниз по пешеходной тропе.
- А знаете, - сказала Мод, - если вам все-таки удастся достаточно
долго не попадаться в руки Особых отделов ни здесь, ни на Земле, вам в
конце концов обеспечен огромный, стабильно растущий доход. На это уйдет
несколько лет, но это вполне реально. Сейчас у нас с вами нет причин для
л_и_ч_н_о_й_ вражды. Просто в один прекрасный день вы можете достичь
такого положения, когда Особый отдел потеряет к вам интерес как к
намеченной жертве. Само собой, мы будем видеться и случайно, и не очень.
Мы ведь получаем массу информации от людей, добившихся высокого положения.
И кроме того, именно мы в состоянии вам помочь.
- Вы опять раскладывали пасьянс из голограмм.
Она пожала плечами. В тусклом свете планеты ее лицо было ни дать ни
взять ликом призрака. Когда мы добрались до искусственных огней города,
она сказала:
- Недавно я действительно виделась с двумя вашими друзьями, Льюисом и
Энн.
363 мебель кровати
Певцов. Улыбки,
подмигивания; а многие просто тыкали пальцами таращили глаза.
- Не можешь ли ты сказать поточнее, кто именно из приглашенных туда в
состоянии избавить меня от этого хлама?
- Понимаешь, Алексис страшно гордится, когда его принимают за
авантюриста. Наверное, авантюристы поражают его воображение. Да и вообще,
он в состоянии дать тебе гораздо больше, чем ты сможешь получить, торгуя
ими в розницу на улице.
- Ты обратишь его внимание на то, что они краденые?
- Не исключено, что при таком замечании он заинтересуется еще больше.
- Что ж, так и будет, дружище.
Мы спустились в под-под. Служащий в разменной будке собрался было не
глядя взять у Ястреба монету, но, подняв голову, замер. Обалдело улыбаясь
он пробормотал что-то нечленораздельное и жестом разрешил нам войти.
- О, благодарю вас, - произнес Ястреб с таким неподдельным
изумлением, как будто подобное происходит с ним впервые. (Два года назад
он высказал мне одну мудрую мысль: "Как только я начну выглядеть
соответственно своим запросам, все это тут же закончится". Я до сих пор не
устаю удивляться тому, как он пользуется своей славой. Познакомившись с
Эдной Сайлем, я тут же поделился с ней своими соображениями по этому
поводу, и она так же простодушно ответила: "Но ведь на то мы и
избранные!")
В ярко-освещенном вагоне мы уселись на длинное сиденье: Ястреб сложил
руки на коленях и закинул
364 детская кровать
ное
"Ледник" изготовляет сам), которую я ухитрился заполучить во время
последнего путешествия на Землю (кстати, можно только удивляться,
насколько мизерных успехов за последнее десятилетие там добились в
разведении молочного скота, да и фермеры глупеют на глазах; обмануть
Вермонтского бездельника оказалось до обидного просто). Но даже в
прохладном полумраке маслобойни, прославившей "Ледник" я не сумел
собраться с мыслями. И тонкая лесть метрдотеля, восхищавшегося
Хладнокровным Королем Экспроприации (все с большой буквы) не вывела меня
из задумчивости.
Выйдя, я уселся на широкую ступень перед входом в "Ледник" и отвечал
глухим рычанием на каждую назойливую просьбу посетителей посторониться.
Примерно на семьдесят пятом рычании облаянный не шарахнулся, а остановился
и воскликнул:
- Я так и знал, что стоит как следует постараться, и я вас найду!
Да-да, надо уметь искать!
Я взглянул на руку, хлопнувшую меня по плечу, потом на черный свитер
и лысую голову с лицом, озаренным широкой улыбкой.
- Арти, - сказал я, - что вы...
Но он все продолжал похлопывать меня по плечу да посмеиваться с
дремучим благодушием.
- Вы не поверите, каких трудов стоило раздобыть вашу фотографию,
старина. Пришлось дать взятку кое-кому в Особом отделе Тритона. Ох уж мне
эти ваши молниеносные переодевания! Гениально. Трюк просто гениальный! -
Тот Ястреб сел рядом и положил
365 классический пружинный блок
авеню, сжимая в руке маленький портфельчик, разбухший от
обилия вещей, мне не принадлежащих.
Высеченный из света вечер.
Пересек пластиплексовую мостовую Великого Белого Пути, то есть
Бродвея, - как мне кажется, от всех этих ламп дневного света люди выглядят
неестественно, - миновал толпы людей, доставленных подъемниками из
подземки, под-подземки и под-под-под (в восемнадцать лет, в первую неделю
после тюрьмы, я здесь постоянно ошивался, промышляя содержимым чужих
карманов - но виртуозно, изысканно, изящно, так, что никто и не
заподозрил, что у него что-то потянули), пробился сквозь толпу хихикающих,
жующих сладкие липучки школьниц с яркими фонариками в волосах - все они
чувствовали себя крайне неловко в прозрачных синтетических блузках, носить
которые было только недавно вновь дозволено законом (я слышал, что,
попытки объявить грудь пристойной - в противовес непристойной -
предпринимались, начиная с семнадцатого века), поэтому я принялся их
оценивающе разглядывать; и девчушки захихикали еще громче. Боже мой, в их
возрасте я торчал на чертовой молочной ферме и ни о чем другом и не
помышлял.
Узкая неоновая полоса с новостями, окаймляющая трехгранное здание
Информационной корпорации, сообщала на базовом английском о том, что
сенатор Регина Аболафия готова начать борьбу с организованной
преступностью в городе. Не хватает слов, чтобы передать, как я
366 матрасы цена
еб, - как тебе это понравится? Сегодня здесь
в гостях мой тезка. Ну, дела!
- Алексис своего не упустит. А ты случаем не знаешь, _з_а_ч_е_м_ он
здесь?
- Кажется хочет заключить сделку с Аболафией. Завтра начинается ее
расследование.
- Ага. - Я еще раз прокрутил в голове некоторые из промелькнувших
ранее мыслей. - Ты знаешь Мод Хинкл?
Его озадаченный вид был убедительней всякого - "нет"!
- Она выдает себя за представителя высшего звена упомянутой тайной
организации.
- Вот как!
- Сегодняшнюю беседу она завершила проповедью о ястребах и о
вертолетах. Последовавшую за этим встречу с тобой я принял за случайное
совпадение. Но теперь я начинаю понимать, что сегодняшний вечер
подтверждает ее намеки на некое множество. - Я покачал головой. - Ястреб,
меня вдруг катапультировали в сумасшедший мир, где стены имеют не только
уши, но, кажется, и глаза, и длинные когтистые лапы. Любой из окружающих -
да, в том числе и ты, - может оказаться соглядатаем. Я шарахаюсь от
каждого люка, а за шторами второго этажа прячутся бинокли и автоматы, если
не кое-что похуже. Чего я никак не могу понять, так это каким образом эти
гады, какими бы вездесущими они не были, вынудили тебя заманить в эту
гнусную, дьявольскую...
- Что ты несешь! Брось! - Он откинул волосы со лба. - Никуда я тебя
не заманивал...
- Осознанно, быть может, и нет, но в Особом отделе есть Банк
голографиче
367 двуспальные кровати
чьи
манеры и моральный облик повульгарней и пониже даже тех, что на самом деле
мне присущи.
- Позволите взять вашу куртку? - подобострастно предложил Алексис.
А вот это уже говорило о том, что Ястреба он знает не так хорошо, как
пытается всем показать. Но отдам должное, у него, похоже, хватило
чуткости, чтобы по вспыхнувшим в глазах Ястреба ледяным искоркам
сообразить, что самое лучшее - тут же об этом предложении забыть.
Улыбнувшись, он кивнул, - (собственно, лучшая из возможных реакций) -
и мы двинулись к гостям.
Первой, кого я узнал, была Эдна Сайлем; она, чуть наклонившись
вперед, восседала на полупрозрачном надувном матрасике и - естественно -
говорила о политике. Слушатели покорно внимали. Эдна успешно борется с
возрастом, - подумал я, и впрямь: тусклое серебро волос лишь облагородило
ее, а медь голоса осталась медью. Разве что руки, сжимающие наполненный
бокал, морщинистые и предательски немолодые, нарушали очарование. Но тем
убежденнее звучали ее суждения. Успел я заметить с дюжину лиц, делающих
популярными журналы, музыку, ведущего театрального критика и даже
математика из из Пристона, который, как поговаривали, разработал теорию
"кварков/квазаров".
Чуть в стороне - но вовсе не незаметная - стояла... - нет, назвать ее
женщиной я бы не смог. Сенатор Аболафия, самый вероятный кандидат на пост
президента, мать-наставница "новых фаши". Скрестив руки на груди, она
вн
368 скидки на матрацы VEGAS
и фотоэлемент вновь раздвинул створки.
Я со всей силы шарахнул кулаком по кнопке, закрывающей двери.
Парнишка покачнулся, ударился плечом о стену, с трудом восстановил
равновесие и дыхание.
- Слушай, в вертолете полицейские!
- И наверняка лучшие из тех, что сумела подобрать сама Мод Хинкл.
Я отодрал от виска вторую прядь белокурых с синеватой проседью волос.
Она полетела в портфель следом за пластидермовыми перчатками (крупные,
изборожденные морщинами пальцы, синие вены, длинные сердоликовые ногти),
которые были руками Хенриетты и покоились теперь в шифоновых складках ее
сари.
И тут лифт резко остановился. Когда дверь открылась, на мне еще
оставалось пол-лица Храбрейшего Клемента.
Весь в сером, с предельно мрачной физиономией, в лифт ворвался тот
Ястреб. За его спиной, в причудливом павильоне, украшенном с восточным
великолепием (и с разноцветной мандалой на потолке), танцевали люди. Арти
толкнул меня на кнопку, закрывающую двери; потом бросил на меня странный
взгляд.
Я лишь вздохнул и окончательно освободился от маски Клема.
- Наверху полиция? - задал неуместно банальный вопрос тот Ястреб.
- Похоже, Арти, - сказал я, застегивая брюки, - дело обстоит именно
так. - Кабина неслась все быстрее. - А вы, судя по виду, расстроены не
меньше Алекса.
Я стащил смокинг, вывернул его рукава наизнанку, свободной рукой
сорвал с груди крахмальную белую манишку с черной бабочкой и